Андрей Зубков: «Мозгова и Шведа мало, чтобы баскетбол в России стал популярным»
В межсезонье состав петербургского «Зенита» пополнил форвард Андрей Зубков. Который долго слыл «плохим парнем» нашего баскетбола. Уроженец Челябинска постоянно попадал в истории — дрался с генеральным менеджером, его выгоняли в раздевалку во время игры за сборную, Зубков со скандалом менял клубы.
ДОСЬЕ
Андрей Юрьевич Зубков
Родился 29 июня 1991 года в Челябинске
Игровая карьера:
«Локомотив-Кубань» (Краснодар) 2011–2017
«Химки» (Мос. область) 2017–2019
«Зенит» (Санкт-Петербург) 2019 – по наст. время
Сборная России 2014 – по наст. Время
Достижения в качестве игрока:
Бронзовый призёр Евролиги 2015/2016
Обладатель Еврокубка (бывший Кубок УЛЕБ) 2012/2013
Серебряный призёр Единой лиги ВТБ 2012/2013, 2017/2018, 2018/2019
Серебряный призёр чемпионата России 2017/2018, 2018/2019
Бронзовый призёр чемпионата России 2011/2012
Серебряный призёр Кубка России 2013/2014
Победитель Универсиады 2013
Ещё Андрей считался любителем кальянных, а также мощных гоночных машин.
Много разговоров и вокруг его личной жизни. В последние годы баскетболиста связывают близкие отношения с Мариной Банковой, бывшей супругой солиста «Иванушек-Интернешнл» Андрея Григорьева-Аполлонова.
Но при этом Зубков продолжает оставаться классным баскетболистом, которого желают видеть в своих рядах лучшие клубы России, да и представить без него национальную команду в последнее время нельзя. Хотя его дебют за «Зенит» вышел скомканным: Андрей получил травму уже в первом матче сине-бело-голубых в Евролиге и выбыл до конца декабря. А начали мы разговор с челябинского детства баскетболиста.
Ужас на Красной площади
— Андрей, вы родом из Челябинска. Как прошли мимо хоккея?
— Это запутанная, долгая история. Я не думал об этой игре, когда был маленький, не знал, что Челябинск — хоккейный город. Моя тетя занималась баскетболом. Родители думали, чем меня занять, чтобы не гулял, не шлялся, и решили отдать в баскетбол. И как-то пошло-поехало, мне понравилось, увлёкся.
— На коньки встать потом удалось?
— Один раз в третьем классе — тормозить не удавалось, и падал в сугробы. В прошлом году на катке на Красной площади попробовал, но это было ужасно. Держался за борт, ноги разъезжались, и через пять минут закончил.
— Среди хоккеистов есть знакомые?
— Да, общаемся с некоторыми. Тот же Евгений Кузнецов из Челябинска. Но это не дружба.
СПОРТ — ЭТО УДАЧА. ПОПАЛ, ДОКАЗАЛ — И ПОШЛО!
— Из тех, с кем начинали в Челябинске, — кто-то кроме вас до профессионального баскетбола дошёл?
— У нас 1991 год был очень сильный… Спорт — это удача. Попал, доказал — и пошло! Я вообще не думал, что заиграю. Были ребята лучше меня, и я думал, что у них всё получится. Но как-то повезло, выиграл один турнир хороший, и всё пошло-поехало. А так… Есть ребята из нашего выпуска, которые играют в Высшей лиге, Суперлиге. Но до элитного уровня никто не дошёл.
— Когда вы поняли, что в баскетболе сможете чего-то добиться?
— Думаю, где-то в 17 лет. Это был тур ДЮБЛ по нашему 1991 году. И там я в каждой игре по 30 очков забрасывал. Позвонили из краснодарского «Локомотива», ещё предлагали в Саратов поехать. Попробовался, выбрал «Локомотив» и подписал контракт.
— Правда ли, что в Челябинске вы разочаровались и перевезли родителей в Анапу?
— Всё дело в экологии, она бьёт по здоровью. Смог, заводы… В Челябинск я приезжал два года назад, пробыл там три дня и просто слёг. Температура 38–39. Никогда такого не было. Понял, что родителям будет полезнее жить на море. Свежий воздух, погода, фрукты. Ясно, что не хватает друзей, но им там хорошо. Но нельзя сказать, что разочаровался в Челябинске. Это мой город, где я родился. Просто для продолжения жизни оттуда лучше уезжать. Многие мои друзья, кстати, тоже это сделали.
Петербург — город серый
— Для вас сейчас какой город родной?
— Мы с моей девушкой это обсуждали. Не знаю. Нет такого… Когда я выступал за «Локомотив» восемь лет, говорил, что родной — Краснодар. Когда в «Химки» переехал, считал, что Москва…. Пока я хочу жить в столице.
— Где чувствовали себя комфортнее всего?
— Если моя семья и близкие рядом, то без разницы. И в Челябинске могу жить. А так… В Краснодаре было комфортнее. Я всех знал, и меня все знали. Но Москва тоже мне нравится. Гигантский город с большими возможностями, красивый.
— Вы жили в Химках или Москве?
— Первый год в Москве, неподалёку от зала ЦСКА. На второй — снял частный дом в Химках, люблю пространство. Сейчас в Петербурге тоже снимаю современный дом, где есть бассейн, место для прогулок. У меня дети, собака, так удобнее, чем жить в трёхкомнатной квартире.
— Петербург — сложный город. Не всех принимает.
— Я бы сказал — достаточной серый.
— Психологически серый…
— Для меня и Москва была сложной. Когда переехал, жил на 20-м этаже, панорамные окна. Говорил, давайте откроем, чтобы увидеть свет — а там всё темно и серо. После Краснодара большая разница. В Петербурге, когда солнце вылазит, — кайфуешь, но понимаешь, что впереди дожди, снега… Пока тяжело. Но осваиваюсь понемногу.
— Когда вы думаете, что стоит сменить клуб, на что в первую очередь обращаете внимание?
— Главное, чтобы это был топовый клуб в сильнейшем чемпионате. «Химки» в Евролиге играли, «Локомотив» — тоже, сейчас и «Зенит».
МНЕ НРАВИТСЯ, КОГДА ЧЕЛОВЕК МОЖЕТ СКАЗАТЬ ВСЁ В ЛИЦО, А НЕ В СПИНУ
— С кем из тренеров вам было за карьеру работать удобнее всего?
— Мне нравился Саша Обрадович, с которым работал в «Локомотив-Кубани». Он был требовательный, временами жёсткий. Но мне нравится, когда человек может сказать всё в лицо, а не в спину, как многие тренеры. С Обрадовичем всё было открыто, прямо и честно. На площадке мы с ним работали, а потом могли пойти в ресторан и что-то обсудить.
— Дистанция между тренером и игроком важна?
— Конечно, мы не можем тренеру сказать: «Ты — мой друг. Поэтому давай я сегодня не буду тренироваться и вообще не приду». Или что-то в этом роде. Нет, это наша работа — мы должны соблюдать дистанцию.
Прыжок с парашютом
— Вы заметили, что в последнее время изменились как человек?
— Моментами вроде да, стал спокойнее. Даже по чемпионату мира было заметно, что выхожу на площадку спокойнее, без какой-то паники. Неторопливо, всё равномерно. Старею или взрослею (улыбается). Успокоился.
— Наверное, влияет и жизнь за площадкой?
— Я тоже об этом думал. Наверное, ответственность за семью сказывается и на площадке. Всё-таки у меня сейчас другая жизнь началась.
— На какой сейчас самый безрассудный поступок способны?
— На любой. Голым по залу, конечно, не буду бегать (смеётся). Но, например, прыгнул бы с парашютом. Хотя этого нельзя делать — экстремальный вид спорта. В контракте прописано.
БЕРУ МАШИНУ, ЕДУ НА ПЛАТНУЮ ДОРОГУ И ТАМ ВЫПЛЁСКИВАЮ ЭНЕРГИЮ
— Адреналина хватает?
— Сейчас, конечно, нет. Я уже давно не тренируюсь, лечусь после травмы. Тяжеловато. У меня много энергии, и я не знаю, куда её девать. Но беру машину, еду на платную дорогу и там выплёскиваю.
— Если бы не баскетбол, чем бы занялись?
— Без понятия. Задавался этим вопросом, но пока ответа не нашёл. Работал бы. Может, по каким-то низшим лигам скитался. Или тренером стал бы. Может. Но не знаю.
— Тренером себя видите после завершения карьеры?
— Скорее, менеджером. Я бы попробовал. Тренером сложнее. Поэтому если только индивидуально или с детьми.
— Какие нужны условия, чтобы баскетбол в России стал популярным?
— Посмотрите, очень много рекламы с футболистами, хоккеистами. И трансляций. Надо чтобы и баскетбол чаще показывали. Вот сейчас появился кабельный канал, где крутят старые матчи. Но этого мало. Надо популяризировать наших игроков, возможно, задействовать их во всяких акциях.
— Узнаваемых лиц мало?
— Да, мало. Мозгов, Швед. Из старых Моня, Хряпа, Кириленко.
— Вы говорили, что хотели бы заняться благотворительностью, но не знаете, как.
— Мне ребята кидают ссылки на разные фонды. По возможности помогаем. Коляски инвалидные, например, покупаем. Ещё что-то. Но хотелось бы найти детский дом, над которым бы взял постоянное шефство. При этом должен сам контролировать весь процесс, а не через кого-то. Ведь много случаев воровства встречается.
Победа над испанцами стала толчком
— С окончания чемпионата мира в Китае прошло уже три месяца. Что запомнилось?
— Как-то всё улеглось. Сейчас больше интересует, как у нас сложится сетка по отбору на Олимпиаду. Обидно, конечно — мы могли попасть в ту же восьмёрку сильнейших, пройдя поляков. Но что-то не получилось. Самое главное, мы выполнили задачу — попали на отбор к Олимпиаде. С таким составом это нормальный результат. Да, он был сильный, но у нас не было хорошего плеймейкера. Как пример, Аргентина, где был Кампаццо, хорошо управлявший игрой — они дошли до финала. А мы с ними бились.
— Зато сборная России оказалась единственной командой, которая обыграла Испанию — в контрольном турнире перед чемпионатом мира. На самом турнире это никто сделать не смог.
— Не могу считать это достижением. Мы прилетели в Китай, и через день у нас была встреча на контрольном турнире с аргентинцами. Мы проиграли 20 очков, и игра была ужасная.
— После этого начались разговоры, зачем российская сборная вообще поехала на этот турнир.
— Да. У нас проходила акклиматизация, мы были все варёные, вялые. А потом испанцы оказались в такой же ситуации. Я знаю испанца Клавера, мы с ним выступали за «Локомотив». И он признался, что они уставшие, не спавшие. И по игре это было видно. Они где-то на площадке нам доли секунды уступали… Но для нас всё равно победа оказалась толчком. Увидели, что можем играть, бежать, побеждать. И это придало какой-то уверенности.
НА ОЛИМПИАДУ АМЕРИКАНЦЫ СИЛЬНЕЙШИМ СОСТАВОМ ПРИЕДУТ
— То, что сборная США, составленная из игроков НБА, впервые не попала даже в полуфинал чемпионата мира, о чём-то говорит?
— Нет. У них же не поехало много звёздного народу. Понятно, что это всё равно игроки НБА серьёзного уровня. Но европейский и североамериканский баскетбол отличаются. Вспомните грека Янниса Адетокумбо, MVP последнего сезона в НБА. В Америке он забивал по 40 очков в каждом матче, а на чемпионате мира по 8–10. Его «запаковали», и Яннис не знал, что делать. Но на Олимпиаду американцы сильнейшим составом приедут. Посмотрим, что там будет.
Текст: Дмитрий Смирнов
Фото: Пресс-служба ПБК «Зенит», Instagram
